Загадочные байкальские пейзажи наводят неведенье и посылают смушение...Их и взглядом не охватить и самой сильной оптикой не приблизить! Остается лишь вопрошать: «За что, Господи?

Ведь, недостоин...»
Но порою кажется мне, избавившись от смущения, что этот удивительный природный ландшафт, перед которым я прозрел отныне, задолго до меня созерцали многие и многие странники на этих берегах, липли глазами и наполнялись красотой, вселяя тем временем свое восхищение, а иными словами, духов-ную энергию, в природное постоянство... И теперь вот я впитываю глазами своими не только природную красоту, но и то самое восхищение миллионов душ, льнувших к Байкалу до моего появления на свет и это родство, в вечность направленное,
продолжается в пейзаже.
Желая утвердить и продлить насколько возможно это родство, я впадаю в религиоз-ное чувство, рискуя насмешками атеистов, но искушение велико и умаляется оно только нечаянными фотографическими фантазиями.
И тогда я звтеял прихотливую игру, предпо-ложив, что по исходу жизни наши души оборачиваются природным творением, реинкарнируя каждая своим путем в извест-ное пространство Вернадского, им же
названное Ноосферой. Мало того, возомни-лось мне, что образы ушедших душ рассеяны в пространстве Байкала и фотография может их оттуда извлечь...
Всесилие фантазии не требует подтвержде-ния! Она либо есть, либо ее нет вовсе... Мне достало ... и я заигрался, не зная как остановиться.
Ричард Бах и Карлос Кастанеда, Пабло Пикассо и Конфуций, Уолт Дисней и Антонио Гауди, Елизавета Блаватская и Нострадамус, Поль Элюар и Зигмунд Фрейд, Джеймс Кук и Чингиз-хан, Анри Руссо и Роальд Амундсен нашлись в пространстве Байкала.
Но продолжения не будет – играть с вечностью в поддавки мне больше не хочется. Фотографическая алхимия годится только для одного раза.